Дальше — хуже. Турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган решит, что Европа не выполняет взятые на себя обязательства по миграционному соглашению (а это выделение финансовой помощи, отмена виз и прогресс в вопросе вступления в ЕС) и снова откроет коридоры для беженцев, которые хлынут в Старый свет. Так как произойдет это накануне первого тура президентских выборов во Франции, это приведет к неожиданной победе Марин Ле Пен из правого Национального фронта. Ну а вслед за Францией «падет» Германия, где Ангела Меркель не сможет занять в очередной раз кресло канцлера.

В Италии на этом фоне к власти придет популистская партия евроскептиков «Движение 5 звезд», которая поднимет вопрос об отказе от евро и возвращении лиры. Ну а новые лидеры Нидерландов и Франции, как и обещали, объявят референдум о выходе из Европейского Союза, и Nexit с Frexit станут реальностью.

А «вишенкой на торте» под конец года будет очередной долговой кризис Греции. Поглощенные другими проблемами Брюссель и Берлин не будут ее спасать, и по стране прокатится масштабный дефолт.

Guardian отмечает, что все вышеперечисленное может и не сбыться. Европейские антитеррористические службы сработают как часы, Эрдоган исполнит свою часть сделки, а население Европы, напуганное победой Дональда Трампа в США и последствиями Brexit, решит, что лучше голосовать за старые проверенные силы, чем за ультраправых, ультралевых или популистов.

«Однако позитивный сценарий предусматривает слишком много „если“, „может“, „но“ и „бы“, — пишет Хенли. — Недовольный и обиженный ветер политических перемен дует над Европой. Будет странно, если его жертвами не станут хотя бы некоторые хорошо знакомые представители истеблишмента».

Замдиректора Центра стран СНГ Института Европы РАН, доктор политических наук Алексей Гусев считает, что о распаде ЕС в следующем году говорить рано, а вот кризис вполне возможен.

— Вероятней всего, коллапса в Евросоюзе не произойдет. Насколько я знаю страны ЕС, ситуация там достаточно непростая, но Европейский союз не целостен сам по себе. Там 28 очень разных стран, поэтому он дисперсный и неоднородный.

Если говорить об угрозах в целом, не исключаю, что в Европе, как и на других континентах, могут произойти террористические акты. Радикалы и террористические организации не дремлют. 2016 год показал, что теракты возможны в самых благополучных и защищенных странах. Скорее всего, эта тенденция сохранится. Ведь с главными террористическими организациями ИГ * и Джебхат ан-Нусрой ** расправиться не удалось. Они не будут сидеть, сложа руки, и постараются раскрутить маховик террористической угрозы.

«СП»: — А если говорить о вызовах внутренних, например, о победе правых на выборах?

— В главных европейских странах, которые составляют основу ЕС, я имею в виду Германию и Францию, никакие правые не победят. В этом нужно отдавать себе отчет.

«СП»: — Почему вы так уверены?

— Да, эти партии набираю силу. Это и немецкая «ПЕГИДА», и венгерский «Йоббик», и «Движение 5 звезд» в Италии, и Национальный фронт во Франции. Но пока это не то влияние, которое позволит им прийти к власти.

Фигура Марин ле Пен во Франции на слуху, но она не рассматривается большинством граждан в качестве президента. Ее оппонент Франсуа Фийон — серьезная политическая фигура, экс-премьер с большим опытом. Формально он правый, но на самом деле центрист без особого уклона вправо. И сегодня у него достаточно высокие шансы выиграть выборы, если не в первом, то уж точно во втором туре.

В Германии все еще более прозаично. Праворадикальные партии не смогут сломить тандем ХДС/ХСС во главе с Ангелой Меркель. И даже если «зеленые», СДПГ и «свободные демократы» объединятся, что маловероятно, они не смогут составить ей конкуренцию. Главной фигуре СДПГ Франку-Вальтеру Штайнмайеру предложили пост президента, и он на него согласился, хотя мог бы претендовать на должность канцлера. Без него у Меркель нет серьезных конкурентов.

«СП»: — А как на Европе отразится смена администрации в США?

— Думаю, стратегическое партнерство Европы и США сохранится. Оно может претерпеть изменения, но в целом евроатлантическая ось не исчезнет. Вашингтон будет делать все, чтобы не ослаблять удавку на шее европейских лидеров. Они будут держать их в «черном теле», тем более что у них есть большой объем компромата и на Фийона, и даже на Ле Пен.

«СП»: — Тогда какую угрозу вы считаете самой реальной?

— Значительным может быть влияние Турции, которая на своей территории удерживает примерно 3,5 миллиона беженцев. Конца и края этому миграционному потоку не видно. Эрдоган недавно заявил, что потратил на беженцев 20 миллиардов евро за последние два года, а это сумасшедшие цифры для Турции.

Эрдоган будет торговаться с лидерами европейских государств. Не исключаю, что он может приоткрыть ворота для части беженцев. Но только в том случае, если Турция не получит обещанных денег от Европы. А обещано было 10 миллиардов евро. Три миллиарда уже заплатили, но теперь Эрдоган ждет остальное.

Если Европа скинется и даст ему денег, он не станет выпускать мигрантов из страны. Потому что понимает — этот поток может смести все на своем пути.

Именно поэтому сейчас очень велика роль России, которая имеет влияние и на Эрдогана, и на некоторых европейских лидеров. В Guardian об этом не говорится, но на самом деле в Европе очень опасаются даже не агрессии РФ, а непредсказуемых действий со стороны российского руководства.

Проще говоря, Россия может навести шороху в Европе. Но не думаю, что мы будем это делать. Для нас важно спокойствие на наших западных границах. К тому же у Москвы появляется хороший шанс поторговаться по поводу Украины. Если европейские лидеры пойдут нам навстречу, то и Трамп встанет на их сторону. Возможны и подвижки по санкциям. В этом отношении все определится до 1 июля 2017 года.

Политический аналитик Международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок считает миграционный кризис главным вызовом стабильности ЕС.

— Наибольшей угрозой для Евросоюза остается политика открытых дверей, которая до недавнего времени активно продвигалась главной страной ЕС — Германией. Рост евроскептических настроений и поддержка партий, которые их выражают, в основном ведь связаны не с тем, как ведет себя Брюссель в экономической сфере, хотя и с этим тоже. Главная причина в том, что европейцы недовольны потоком инокультурных мигрантов, которые привозят с собой не только чуждые традиции, но и резкое увеличение преступлений насильственного характера.

«СП»: — Что ждет ЕС в 2017 году?

— В следующем году Европейский союз точно не развалится. Напомню, что накануне Brexit мейнстримовые западные СМИ буквально лопались от огромного количества статей и интервью уважаемых экспертов, которые говорили, что если Британия проголосует за выход, то небо упадет на землю, фунт обрушится, а страна обезлюдеет. Я утрирую совсем немного, прогнозы были крайне мрачные. Но мы видим, что они не оправдались.

«СП»: — Но что, если другие страны ЕС последуют примеру Британии?

— Победа Brexit и Трампа с одной стороны и проигрыш в Австрии кандидата от евроскептиков Норберта Хофера с другой — это явления неоднозначные. Во всех случаях перевес победителей был совсем небольшим. Напомню, что за Brexit проголосовало всего на 4% больше граждан, чем против. Трампа вообще поддержали на три миллиона меньше избирателей, чем Клинтон, но благодаря специфике американского законодательства он победил. У Хофера и его оппонента разрыв тоже был минимальным.

Такая же тенденция, скорее всего, сохранится и в следующем году. Во Франции кандидатом номер один считается Франсуа Фийон, но он говорит о необходимости реформирования Евросоюза, а не о выходе из него. Даже если случится террористический акт или хлынет новый поток беженцев, это поставит под вопрос существование Шенгена, но не Евросоюза. В нашем восприятии это примерно одно и то же, но это не так.

Трансформация европейской политики вполне может начаться с широкого применения временных ограничений в Шенгенской зоне. Но сам ЕС вряд ли будет сыпаться. Скорее, евробюрократы поймут, что идея как можно жестче наказать Великобританию, которая «неправильно» проголосовала, ошибочна.

«СП»: — Почему?

— Если Брюссель создаст Британии невозможные условия для выхода, а затем начнет вводить ограничения в торговле, чтобы другим было неповадно, то это не испугает другие страны, а, напротив, даст евроскептикам повод критиковать ЕС и указывать на то, что это диктаторская структура, которая не дает народам решать свою судьбу. Поэтому выход Британии будет проходить достаточно мягко.

«СП»: — А что может все же стать «триггером» апокалиптического сценария?

— Во-первых, это новые теракты и претворение турецкого шантажа об открытии коридора для мигрантов в реальность, как и сказано в статье. Во-вторых, это дополнительные экономические кризисы, например, очередная угроза дефолта Греции.

В-третьих, если администрация Трампа начнет поощрять евроскептиков, это может негативно сказаться на единстве ЕС. Кстати, есть факторы, которые говорят в пользу такого развития событий. Человек, который во многом стоял за Brexit, Найджел Фарадж, переехал в США и консультировал Трампа во время предвыборной кампании.

До последнего времени ЕС критиковал Россию за то, что она способствует усилению евроскептиков. Но не исключено, что в следующем году этим будут заниматься именно США.

Наконец, даже если не пройдет Марин Ле Пен, а «Альтернатива для Германии» наберет меньше голосов в Бундестаг, чем планировалось, их идеология все равно будет усиливаться. А это значит, что даже партиям истеблишмента, для того, чтобы от них избиратели не перетекали к протестным силам, придется в своей риторике использовать те же антимигрантские и евроскептические посылы, что и внесистемным партиям. И это будет накладывать отпечаток на политику ЕС в целом.

* Движение «Исламское государство» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

** Группировка «Джебхат ан-Нусра» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года была признана террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

Мария Безчастная

svpressa.ru