Оправдает ли себя такая модель государственного поведения (а взяты в качестве образца, понятное дело, наши благополучные богатые соседи-скандинавы), покажет время. Пока же можно констатировать одно: семей, которые готовы взять чужих детей на попечение, становится все меньше.

Попечение, опека, усыновление

Из трех форм устройства детей, оставшихся без помощи и заботы их биологических родителей - попечение, опека, усыновление - собственно попечение можно назвать «скорой помощью» для ребенка. Если вопросы опеки и тем паче усыновления решаются только через суд, что, естественно, занимает немало времени, то попечение оформляется значительно быстрее.
Попечительство можно взять над ребенком возрастом от 0 до 18 лет; договор о попечении заключается сроком до года и возможно его последующее продление. Как рассказывает Юлия Шупилова, специалист Нарвского детского приюта, почти половина попечителей затем стремятся стать опекунами ребенка, и в целом по статистике опекунов больше, чем попечителей. Как правило, ими становятся родственники ребенка.
В отличие от опекуна попечитель не является законным представителем ребенка, а потому многие вопросы (например, счет, который можно открыть ребенку в банке, другие имущественные дела) вправе решать только инспектор Социального департамента.
Ребенку из опорной семьи (то есть из семьи попечителей) не воспрещается встречаться со своими биологическими родителями, если, конечно. они не находятся в местах заключения.
Попечитель получает от государства на одного ребенка ежемесячно 191.81 евро (3000 крон) плюс деньги, которые получал бы законный родитель ребенка: детская дотация, пенсия по потерe кормильца или по инвалидности, если она есть. Психолог отдела дальнейшего попечения детей Нарвского детского приюта Андрей Малевский говорит, что инспектор социального департамента может выдвинуть условие, чтобы, предположим, пенсия шла ребенку на книжку - как накопления; но практически все попечители и сами делают такое предложение.

Зарплата и курсы - обязательно

Андрес Юлле, главный специалист уездного Социального департамента, предлагает не спешить с оценкой, много это или мало - 191 евро: «С одной стороны, может быть, в нынешнее время многие семьи не могут найти в своем бюджете такую сумму для собственного ребенка, поэтому пособие попечителя может показаться и не таким уж маленьким. С другой стороны, принять в свою семью и воспитывать чужого ребенка - очень нелегкий труд».
В любом случае, попечительство никак не может стать возможностью для решения своих собственных финансовых проблем (как иногда предполагают люди несведущие), поскольку договор о попечительстве может заключить только семья с определенным материальным достатком.
Проверить свой душевный порыв на стойкость помогут и специальные курсы - PRIDE koolitus, которые обязаны пройти родители, пожелавшие стать попечителями. Вне зависимости от того, есть ли у них собственные дети или нет. Девять занятий с обязательными темами плюс 5 супервизий - то есть по темам, которые предложат сами слушатели. Татьяна Олеск, преподаватель PRIDE koolitus по Ида-Вирумаа, рассказывает, что чаще всего задают вопросы о психологической помощи подросткам, об особенностях воспитания детей-инвалидов, о взаимоотношениях со школой.
«Даже если у человека есть опыт воспитания, предположим, троих собственных детей, нельзя сказать, что у него не может возникнуть вопросов. Во-первых, все дети разные, во-вторых, ребенок приходит из другой семьи, с которой, кстати, он может продолжать общаться, - говорит г-жа Олеск. - Пока идут занятия, люди могут еще раз взвесить свое решение, оценить, справятся ли они».

Вполовину меньше

Как сказал «ВП» Андрес Юлле, сегодня в Ида-Вирумаа в семьях попечителей живут 57 детей самого разного возраста.
По сведениям министерства социальных дел в 2003 году в Ида-Вирумаа было 136 опорных семей, в 2009 году - около 54-х.
Андрей Малевский вспоминает, что когда он пришел работать в Нарвский детский приют в 2003 году в городе было 75 семей, с которыми были заключены договора на попечение. Сегодня в Нарве их около 20-ти.
-Но я бы не спешил списывать это только на экономический кризис, - рассуждает Андрей. - Надо сказать, что законодательство изменилось и стало строже; меняется и сама система социальной работы. Установка идет на то, чтобы ребенок все же оставался в своей родной семье и помогать надо в целом семье как таковой, а не освобождать родителей от их социальной ответственности. Да и практика показывает, что дети, как правило , любят своих родных папу и маму такими, какие они есть, считают, что в родном доме им все же лучше. И есть немало примеров, когда «проблемные» семьи, в основном, это матери-одиночки, «бьются» за своих детей изо всех сил... То есть не все так однозначно, как порой кажется.
Андрес Юлле подтверждает, что принцип современной социальной работы - помощь семье.
- Но все же должен с огорчением констатировать: у нас нет резерва семей, которые хотели бы стать попечителями. И подавляющее количество детей, которые остаются без опеки со стороны своих родных родителей или остаются сиротами, мы вынуждены определять в детские дома, - говорит А. Юлле.

Старше 4-х - уже задумаются

Нарисовать портрет «среднестатистического» попечителя из Ида-Вирумаа социальные работники затрудняются. Есть среди попечителей люди и младше тридцати, есть и пенсионеры; есть бездетные и, напротив, многодетные. Юлия Шупилова рассказывает, что не однажды случалось так, что бездетные супруги, взявшие на попечение чужого ребенка, вдруг через какое-то время обнаруживали: у нас будет свой.

- И что тогда, возвращают?
- На моей памяти такого не было, - отвечает Юлия. - Говорят: чужих детей не бывает, а первый - он наш талисман.
Ответить же, над кем чаще всего берут опеку, проще. Стремятся взять самых маленьких. «Семьи боятся взрослых детей, - говорит Андрес Юлле, в ведении которого находятся вопросы как попечения, так и опеки и усыновления. - Если ребенку больше 4-х лет, уже раздумывают».

Профессиональный попечитель

О Марии Минхоф из деревни Тудулинна в Ида-Вирумаа специалисты Социального департамента говорят как о профессиональном попечителе. И сожалеют, что таких людей еще очень мало.
Мария Минхоф и ее большая семья заслуживают, безусловно, отдельного рассказа. Но сегодня скажу о ней коротко.
У Марии пятеро взрослых детей и уже шестеро внуков - это, так сказать, своих, кровных. Живут они сейчас все в Финляндии. Но матери своей очень помогают. Ведь сегодня в большом доме Марии живут 11 детей, попечителем которых она является; самому младшему 10 лет. Дети - из Нарвы, Силламяэ, Таллинна, Кунда. Есть среди них братья и сестры (которых, кстати, по законодательству разлучать нельзя). «Если говорить о национальностях, то сама я - украинка, десять детей - русские, один - эстонец, друг мой по жизни и помощник - финн».
Впервые в доме Марии, психолога по образованию, дети из других семей появились очень давно: шестеро одноклассников ее сыновей пришли и просто попросились «пожить немного». А с 2000-го года она стала брать детей из приютов и детских домов по договору о попечительстве. И в целом за эти годы была попечителем для сорока (!) детей. До сих пор активно общается со всеми. И даже с родителями тех, кого впоследствии усыновили.
- Не было ни одного, кто бы не прижился в нашей семье, или ушел и забыл. Конечно, я очень переживаю, когда ребенок покидает дом. Но в то же время и радуюсь, если родители его разрешают свои проблемы и могут забрать обратно в семью. Например, не так давно один мальчик уехал со своим родным отцом в Америку. Поначалу все плакал по телефону: мама, я домой хочу; мама, я упал, мне больно...А тут недавно звонит, голос радостный: мама, я уже домой не хочу. Приезжай ко мне!

Светлана Зайцева

13.05.2011

www.prospekt.ee