«СП»: – Игорь Леонидович, что изменит решение прокуратуры продолжить расследование?

– Качественно проведенное расследование – это, прежде всего, профилактика, чтобы подобные преступления не происходили вновь. Эта профилактическая цель в деле «Норд-Оста» не достигнута. Как минимум, четверо террористов ушли от ответственности, унеся с собой оружие, компьютер, средства для космической связи. Среди этой четверки предположительно фигурирует Абубакар-Эльмурзаев, один из руководителей группы, наряду с Мовсаром Бараевым.

Все эти люди, возможно, продолжают заниматься террористической деятельностью.

«СП»: – Сейчас известно, кому конкретно удалось скрыться?

– При опознании 42 трупов террористов пятеро бывших заложников указали, что среди убитых нет нескольких боевиков. Выяснилось, не хватает минимум четырех человек, с характерными приметами. О том, что убиты не все террористы, говорили и некоторые переговорщики.

Что касается Абубакара, следствие предъявило якобы его труп на опознание. Но его не опознали – ни переговорщики, ни бывшие заложники. Очень странно выглядела и процедура опознания тела Абубакара его матерью. Женщине показали фотографии, на которых Абубакар живой, а труп на опознание вообще не предъявили. Это, я считаю, ни в какие ворота не лезет.

Скорее всего, Абубакар ушел, причем с оружием. У нас есть экспертиза, что боевики стреляли в здании ДК из автомата калибра 7,62 мм. В списке оружия, захваченного у террористов, автомат не значится.

Понятно, потерпевшие не могут назвать фамилии террористов, которых они видели, и которых среди трупов не обнаружили. Это вопрос к следствию. Сейчас, в рамках дополнительного расследования, эту четверку должны объявить в розыск.

«СП»: – Чего добиваетесь вы, как адвокат потерпевших и родственников погибших заложников?

– Мы считаем, большое количество погибших – результат халатности и злоупотреблений должностных лиц. Заложников никто из террористов не убил, никто не взорвал. Их убила халатность медиков и тех, кто организовывал спасательные работы. Мы знаем, что живых заложников, потерявших сознание под действием газа, выносили из зала ДК и грузили в автобусы буквально штабелями. Те, кто оказался внизу, под тяжестью тел, умирали. Кто, спрашивается, додумался грузить людей таким образом? Это тоже должно выяснить следствие.

Мы также ждем решения Европейского суда о мере ответственности должностных лиц, которые занимались контртеррористической операцией на Дубровке. Это решение будет прецедентным, и будет основанием для продолжения расследования. Получается, за нынешним дополнительным расследованием, которое проводит московская прокуратура, должно последовать еще одно расследование. В нем и будет проанализировано поведение лиц, которые принимали участие в спасении заложников.

Понятно, что дело давнее. Но многие кардинальные вопросы по нему до сих пор остаются нерешенными.

«СП»: – Как обстоит вопрос с возмещением вреда бывшим заложникам?

– Пострадавшие в «Норд-Осте» получили мизерное возмещение. Если Европейский суд удовлетворит наши требования, это будет означать и пересмотр дел пострадавших. Возможно, удастся выйти на суммы возмещений вреда, которые фигурируют в теракте в «Домодедово» (премьер Владимир Путин пообещал, что семьи погибших в целом получат по 3 млн рублей из федерального и регионального бюджетов, люди, получившие тяжкие и средний ущерб здоровью - по 1 млн 900 тыс. рублей, получившие легкие повреждения - по 1 млн, – «СП»).

«СП»: – Есть версия, что решение штурмовать «Норд-Ост» было политическим. Что штурм начали наспех, чтобы успеть до начала Всемирного конгресса чеченского народа, который открывался в Дании. Конгресс, якобы, готов был гарантировать жизнь заложникам, в обмен на решение вопроса о политическом статусе Ичкерии, что аннулировало бы итоги Второй чеченской войны. Это объясняет и спешку в подготовке штурма, и факт, что террористы не пытались взорвать заложников (убийство повредило бы репутации правительства Ичкерии), и то, что бесчувственных террористов расстреляли на месте, всех до единого. Есть ли при таком раскладе шансы, что расследование по «Норд-Осту» доведут до конца?

– Отчасти история расследования подтверждает эту версию. На все наши жалобы, на все железобетонные факты, мы получали от следствия формальные отписки. Согласен, что с учетом всего, что было, трудно сейчас ожидать каких-то кардинальных перемен. Но недаром сказано: стучите, и отворят вам (Евангелие от Матфея, 7:7,8, – «СП»). Мы продолжаем работу, у нас есть для этого международные правовые инструменты. Ответить за «Норд-Ост» все равно придется.

Как штурмовали «Дубровку». Свидетельство очевидца

«Свободная пресса» связалась с сотрудником правоохранительных органов, который в составе группы следователей проводил следственные мероприятия в театральном центре на Дубровке сразу после штурма.

– Чеченцы не собирались умирать на Дубровке. В значительной мере их угрозы взорвать заложников были блефом. Это видно по конечному факту: возможности взорвать заложников у них были, но они этого не сделали. Газ был виден – с момента, когда его пустили, и до момента, когда он начал действовать, в основном на заложников – прошло до пяти минут. Было видно, что идет белый дым – газ. У террористов, насколько я помню, с собой были противогазы. Так что если бы они, действительно, хотели там все взорвать, и готовы были погибнуть, они бы без проблем это могли сделать. Но они этого не хотели.

Еще важный момент: до сих пор не разглашаются цели – истинные, реальные – с которыми террористы туда прибыли. Негативное эмоциональное впечатление вызывает то, что не было взято в плен ни одного террориста, в то время как такая возможность, по-видимому, была – начиная с газа, и заканчивая «Альфой», которая наверное уж могла кого-нибудь взять. А так мы видим полное игнорирование каких-либо сведений, которые могли быть получены от террористов. Хотя бы имена сообщников. Хотя бы в интересах того, чтобы в будущем террористы не могли провезти в Москву такое количество взрывчатки, можно было спросить: а как они ее провезли? Вдруг у них есть сообщники в спецслужбах? Ведь ни кто-то, а спецслужбы прошляпили это обстоятельство. С этими целями уж кого-то из террористов могли попытаться взять. Нет, никого не взяли. И это было выдано не как поражение, а как достижение – и это непонятно.

Досье «СП»

23 октября 2002 года в Театральном центре на Дубровке шел первый русский мюзикл «Норд-Ост». В зрительном зале было более 900 человек. Почти все они оказались в заложниках у сорока чеченских террористов, осуществивших в центре Москвы один из самых масштабных терактов в истории России.

В ночь с 25 на 26 октября было принято решение о штурме. В оперативный штаб входили заместитель главы ФСБ генерал Виктор Проничев и глава администрации президента РФ Александр Волошин. Из оперативного штаба поступила команда на штурм подразделениям ЦСН ФСБ, которыми командовал другой заместитель главы ФСБ, генерал Александр Тихонов.

Силовая операция началась с подачи через вентиляционную систему газа. Известно, что в состав газа входили тяжелые опиаты на основе фентанила (применяется в медицине для анестезии). Также известно, что при быстром и недозированном применении это вещество приводит к летальному исходу и особенно опасно при воздействии на людей в сидячем положении.

20 сентября 2003 президент России В. В. Путин заявил на встрече с журналистами, что «эти люди погибли не в результате действия газа», который, по его словам, был безвредным, а стали жертвами «ряда обстоятельств: обезвоживания, хронических заболеваний, самого факта, что им пришлось оставаться в том здании». В свидетельствах о смерти, выданных родственникам погибших, в графе «причина смерти» был поставлен прочерк.

Министерство здравоохранения официально отказалось сообщать данные о газе, применённом во время операции, сославшись на то, что это является государственной тайной. Комитет Госдумы по безопасности отказался изучить правомерность засекречивания газа. Формула газа засекречена до сих пор.

Первое официальное сообщение о единичных случаях гибели заложников прозвучало около 08:00, однако заместитель начальника штаба Владимир Васильев сообщил, что среди погибших нет детей. Как стало известно из материалов уголовного дела, к тому времени уже была констатирована смерть 5-ти детей.

Всего в результате террористического акта по официальным данным погибли 130 человек, в том числе 10 детей.

Неизвестно точное время начала силовой операции по уничтожению террористов. Часть сотрудников ЦСН ФСБ проникла в зал через гей-клуб, который функционировал на территории театрального центра. Видеокамерами зафиксировано лишь появление спецназовцев в фойе театрального центра в 6.22 утра. Известно, что во время штурма спецназовцы также получили отравление, однако никто из них не погиб под воздействием газа.

Оперативный штаб продумал спецоперацию по уничтожению террористов до мельчайших подробностей. Плана по спасению заложников у оперативного штаба не было.

14 февраля 2011 года

www.svpressa.ru