Опыт сотрудничества с тремя составами Рийгикогу и пятью правительствами заставляет меня быть осторожным, отвечая на этот вопрос утвердительно.

К 2008 году мы сумели создать общество, в котором политика и коммерческие интересы переплетены теснее, чем когда-либо прежде. Общество, основанное на вере в то, что решение, самое лучшее для партии, является наилучшим для всех.

Я неоднократно пытался обратить внимание общественности на признаки, указывающие на то, что общество становится более закрытым. Такие перемены никогда не происходят в одночасье, они постепенные. О каких же признаках закрытого общества идет речь?

Опираясь на свой семилетний опыт пребывания в должности канцлера права, я смело могу перечислить решения представителей власти, которые усложнили проведение честных выборов, уменьшили открытость общества и, в конечном счете, нанесли урон демократии.

Семь вредных решений

Проблемные места демократии становятся видны наиболее четко до и после выборов. Честные выборы являются обязательным условием действия принципов Основного закона, и одновременно — их не­отъемлемой частью.

Первые три примера доказывают, что для достижения и укрепления власти партии используют такие средства, которые не сочетаются ни с конституционными принципами, ни с хорошим тоном.

1) Перед местными выборами 2002 года были запрещены избирательные союзы. Устранение конкурентов незадолго до выборов объяснили тем, что политическую ответственность нужно увеличить.

2) Таким же приемом, превратив местные выборы в партийные, воспользовалось и большинство Рийгикогу перед выборами 2005 года. В обоих случаях Государственный суд вынес однозначную правовую оценку произошедшему: оно противоречило Конституции.

3) Перед местными выборами 2005 года парламентское большинство решило вновь позволить депутатам Рийгикогу одновременно быть также членами собраний местных самоуправлений. Этот шаг был оправдан необходимостью усилить политическое управление на местах. Госсуд вынес суровую оценку, назвав такой подход антиконституционным решением.

4) Невзирая на многочисленные обещания, финансирование партий не стало боле прозрачным. До тех пор, пока нет ясности в финансовых делах партий, выборы можно считать такими же честными, как Олимпийские игры без допингового контроля. Несмотря на все усилия общественности, известно о десятках скандалов, связанных с фи­­нансированием. Правду об этих историях знает только узкий круг посвященных.

5) Пару лет назад парламентское большинство предприняло попытку политизировать управление национальным телерадиовещанием. Тогда в состав совета Национального телерадиовещания были назначены только члены Рийгикогу.

Парламентскую демократию можно рассматривать как игру, в которой разные политические силы наперегонки стараются сказать свое слово. Если одна из сил завладеет монополией на истину, то эта игра, по сути, закончится.

6) Уверенностью в том, что только члены Рийгикогу могут нести политическую ответственность, вызвано и желание парламентского большинства входить в составы советов государственных предприятий.

Не стоит забывать, что осуществление государственного надзора и партийное управление предприятиями — это две разные вещи. Если в ближайшее время не будет устранена существующая уже много лет антиконституционная ситуация, то и этот спор может попасть на стол Госсуда.

И если рассматривать наиболее черный сценарий, то полномочия примерно одной шестой части состава Рийгикогу могут закончиться досрочно.

7) Рийгикогу приняло решение, согласно которому высокопоставленные чиновники могут быть членами партий. После оказанного общественностью давления, в 2006 году отказались от привлечения в партийные ряды полицейских чиновников, прокуроров и судей.

В качестве наиболе веского аргумента для принятия всех этих решений фигурирует словосочетание «политическая ответственность». Но кто должен нести по­­литическую ответственность за регулярные нарушения Основного закона?

За этими вредными, на мой взгляд, решениями, в большей или меньшей степени, стоят две партии.

Семь приведенных примеров говорят о том, что политизируется все, что только можно. И не ошибаются люди, считающие, что для продвижения по службе и успехов в бизнесе необходимо либо состоять в партии, либо иметь влиятельных родственников.

Опираясь на высказывание Михкеля Мутта, могу сказать, что внутри законодательных и исполнительных органов существует сеть, через которую осуществляется реальное принятие решений и управление.

Общество думающих людей

Когда внутри партии не хватает демократии, концентрация большей части власти в узком кругу людей, принимающих решения, может стать угрозой для конституционного государства.

Чтобы обеспечить существование демократии, необходимо укрепить партийную демократию, усилить контроль за финансированием партий, уменьшить политизированность и создать честные и очевидные для всех правила игры. Нужно обуздать так называемую «клановую экономику».

А что если законодатель совершенно не заинтересован в этом?

Активное гражданское общество должно быть защитной броней. Когда люди чувствуют себя субъектами, а не объектами, они проявляют большее желание и готовность защищать свою демократию.
Как метко подметил Сийм Каллас, сильное гражданское общество помогает укоренению «хозяйского чувства при принятии решений».

Общество смелых и думающих людей — это самое мощное средство для сохранения демократии и оказания влияния на власть придержащих.

В соседнем с нами государстве правительству впервые пришлось подать в отставку не из-за отсутствия поддержки парламента, а в результате утраты доверия народа.

В государстве, где парламент одобрил концепцию гражданского общества, активным гражданам не следует серьезно относиться ни к безответственным призывам политиков, загоняющим людей в узкие рамки, ни к сравнениям с путинцами.

Предпосылкой для возникновения сильных гражданских сообществ является возможность свободно говорить о важных вещах, не подвергаясь при этом чьему-либо влиянию.

Но не превратилась ли свобода слова в словесную свободу, при которой неотъемлемой частью публичных дебатов становится осуждение, высмеивание и воздействие социальными санкциями на людей, мнение которых отличается от основного направления политической элиты?

Не скрывается ли за этим собственное бессилие и нежелание обсуждать стоящие перед государством серьезные задачи?

Общество, в котором партийность приобретает угрожающие масштабы, а предпочтение частных интересов общественным становится правилом, нуждается в большей открытости и свободных дебатах. А не в гражданах, подверженных самоцензуре.

Я не могу оставаться равнодушным к любым нападкам на свободу самовыражения. Вне зависимости от того, какими мотивами они вызваны. Все попытки регулирования деятельности прессы законодательными средствами в конечном итоге приведут к ограничению свободы слова.

Да, многие интернет-комментарии являются воплощением пошлости, зависти и злобы. Но ведь те, кто пишет комментарии, — это не какие-то мистические «они». Это — «мы».

Член Рийгикогу, который называет избирателей люмпенами, к сожалению, формирует мир ценностей значительной части эстоноземельцев.

Архитекторы демократии

Каждый из нас является архитектором демократии, и все вместе мы имеем больше власти, чем министр со своим портфелем. Отвоеванная свобода обязывает нас думать своей головой и чувствовать своим сердцем. И поднимать свои идеалы выше прагматичных соображений, а совесть — выше способности к адаптации.

Только так избиратели смогут нести груз ответственности за управление государством. Ошибочно считать, что от нас ничего не зависит. Великие дела начинаются с малых.

В противном случае, однажды мы поймем, что государство взято в заложники, а мы, как пассивные граждане, превращены в гарантов противозаконного пакта.

И мы тоже будем нести ответственность за то, что общество стало таким.

rus.postimees.ee