Татьяна Толстая: Демократии в России почти не осталось (3) 3256 0
«То, что сейчас происходит в России, я бы вообще не назвала демократией», — говорит в интервью журналисту Майклу Скафидасу внучка Алексея Толстого, писатель и телеведущая Татьяна Толстая. Однако, по ее словам, в России еще достаточно свободы, хотя россияне пока не понимают, что и она может очень скоро исчезнуть.
«Русские, как правило, не понимают, что свобода сродни самолету — она нуждается в заботе. Она может исчезнуть так же быстро, как появилась», — говорит Татьяна Толстая.
«Русские, как правило, не понимают, что свобода сродни самолету — она нуждается в заботе. Она может исчезнуть так же быстро, как появилась», — говорит Татьяна Толстая.
Россию Владимира Путина сейчас осуждают на Западе за усиливающуюся авторитарность и считают страной, предавшей дух Перестройки и движущейся вспять. На какое космическое расстояние Россия Путина отдалилась от России Горбачева?
Пору Перестройки нельзя сопоставлять с Россией Путина, так как Россия Путина выросла из России Ельцина, а Россия Ельцина — это результат Перестройки, ставшей, в свою очередь, кульминацией нового образа мышления. В нашей сегодняшней памяти эти эпохи сплелись, и Россия Путина — это итог последовательного процесса, в ходе которого что-то добавилось, а что-то исчезло.
После ельцинской эпохи демократия в России заметно ослабла. То, что сейчас происходит в России, я бы вообще не назвала демократией. Незадавшийся путч коммунистов в 1993 году оказался так называемым триумфом новой свободы России. И свобода, завоеванная во времена Горбачева и Ельцина, пока еще остается.
Во всяком случае, молодое поколение к ней привыкло. Полностью отнять у него эту свободу невозможно, так как оно не знает другого, например, советского террора.
С одной стороны, молодежь воспринимает эту свободу как нечто само собой разумеющееся, а, с другой стороны, демократия, какой ее представляли в годы Перестройки, практически исчезла.
Ваш роман «Кысь» — это апокалиптическое представление о будущем. Действие происходит через 200 лет после гибели России. Пожилой тиран запретил книги и переписывает старых мастеров пера под своей фамилией. Общество погрузилось в духовный мрак. Это пре-дупреждение о том, что ждет Россию?
Это мое представление об определенных вещах, сценарий, который может стать реальностью не только в России, но и в любой точке мира. Люди и общества стоят перед одними и теми же опасностями и соблазнами.
Просто Россию я знаю лучше всего. И в России мы, после революций и Перестройки, снова возвращаемся к исходной точке. Это шаблон: все рушится, и приходится все начинать с начала.
Идея пришла ко мне в 1986 году, когда Перестройка только начиналась. Это можно назвать предвидением или предупреждением. Но я думаю, что это — некая тропа, которую я увидела за повторяющимся шаблоном. Мое воображение опиралось на случившиеся события и говорило о том, что страна живет по конкретным общест-венным шаблонам.
Когда россияне начинают понимать, что их страной управляют не так, как им хочется, они стремятся свергнуть правительство, считая его единственным виновником всех своих неудач и бед. Здесь и речи быть не может о культуре личной ответственности.
И главный герой «Кысь» понимает, что обманывающего народ правителя необходимо остановить и что народ должен взять власть в свои руки. Но на самом деле благородный рыцарь свободы в итоге превращается в орудие наводящего страх тирана. Такое уже не раз случалось в России.
Страна и культура рухнули в 1917 году, революция повергла Россию в жуткий хаос. Тогда было ясно, что царский режим несправедлив и царя надо свергнуть. Царя свергли, но то, что началось потом, было еще страшнее. Это я всегда помнила и никогда не забуду.
Я понимаю, что толкает людей на революции. Но все революции были, во всяком случае, для России, шагом назад. Если тут есть чему-то поучиться, то именно тому, что для любых перемен предпочтительнее эволюция, а не революция.
В сегодняшней России люди держатся за мифы и не хотят знать правду. Новые русские предпочитают свободе богатство, поскольку в каком-то смысле в России, по российским меркам, сейчас свободы достаточно.
Русские, как правило, не понимают, что свобода сродни самолету — она нуждается в заботе. Она может исчезнуть так же быстро, как появилась.
Быть богатым в какой-то степени хорошо. Богатство дает определенную свободу. В мире капитализма без денег нельзя быть свободным. И люди выбирают деньги, чтобы быть свободными, во всяком случае, они так думают. Но, гоняясь за деньгами, они теряют часть этой свободы.
В России люди не борются за свободу, но они и не являются рабами. Порой они даже не понимают, зачем им свобода. Не забывайте, что в России демократические выборы — новое явление, так же, как и стремление что-то изменить путем выборов.
После Перестройки наступил недолгий период относительной свободы, но коррупция не позволила ей укрепиться, и недолгая свобода стала угасать. Россияне чувствуют, что не в состоянии бороться с буйной коррупцией и с властью. Они считают, что это им не по силам.
После убийства журналистки Анны Политковской и бывшего агента КГБ Александра Литвиненко имидж России на Западе пострадал больше, чем когда-либо прежде. Запад обеспокоен тем, что в России начинается новый авторитарный период и что равнодушие россиян приведет страну в пропасть. В чем же правда?
Знаете, что я думаю? Я русская и я не знаю, в чем правда! Многие на Западе иначе понимают авторитарность. У нас на этот счет свое мнение.
Во-первых, мы привыкли к авторитарности. Для нас законы ограничивают свободу отдельного человека ради поддержания общественного порядка. Законы все расставляют по местам. В России люди относятся к законам не слишком серьезно — во всяком случае, пока сами с ними не сталкиваются.
Например, действия милиции в России направлены против людей, а не в защиту их интересов. Людям приходится изворачиваться, чтобы не сталкиваться с милицией, так как она — часть авторитарного режима. Это просто бюрократическая организация, которую режим использует, чтобы отнимать у людей деньги.
Так что на самом деле конкретный источник авторитарности и коррупции найти невозможно. Он не просто наверху, он — повсюду. Это — образ жизни России. Поэтому коррупция никогда не исчезнет.
Страна была коррумпирована во времена Ельцина, во времена Горбачева и до них. Хотя в эпоху Горбачева казалось, что коррупция пошла на спад, потому что тогда не было по-настоящему богатых людей. А сегодня их стало много. По мере накопления богатства крепнет и коррупция– в России эти два явления связаны между собой. Кончится ли это когда-нибудь? Не думаю.
Чувствовали вы когда-нибудь, что как писательнице вам в России чинят препятствия или угрожают?
Как это ни парадоксально, но нет. Все это не имеет отношения к моей писательской работе. В сфере литературы у нас нет никакой цензуры. Единственные, кто может ощущать опасность, это журналисты, такие, как Политковская. Они напрямую общаются с людьми, не желающими представать перед общественностью, так как им есть что скрывать.
Думаю, что своего рода цензурой оказывается страх. Но так было всегда. Честные журналисты попадают в такие ситуации везде — будь то Россия Путина или родина мафии Италия. Если они поднимают слишком громкий шум, их убивают.
Многие полагают, что у Политковской с кем-то возник конфликт, только мы не знаем, с кем. Я должна сказать, что она была личностью, раздражавшей многих. Она не гонялась за правдой, не особо заботилась об истине, она отстаивала справедливость в ее собственном понимании. И ее путь пересекся с кем-то роковым образом. Она знала об опасностях, но все равно шла дальше.
Является ли работа писателя в России нравственной обязанностью? Связана ли она с политикой?
Отнюдь. Я не верю в то, что труд писателя как-то связан с моральными обязательствами. Двести лет назад Александр Сергеевич Пушкин заложил фундамент современной русской литературы. Литература была и до него, но не это важно.
Пушкин никогда не считал литературу нравственной обязанностью, для него она была чистым искусством, свободным от любых догм и моральной ответственности. Для него единственным судьей был писатель.
Я бы осмелилась сказать, что после него никто из хороших писателей не сумел обрести такую внут-реннюю свободу. Многие российские писатели описывали состояние общест-ва, ведь общественные условия в России всегда были плохими! Когда писатель видит несправедливость, особенно те ужасы, что творились в прошлом, он все равно существует как писатель и сохраняет свое достоинство.
Вы очень популярны в России. Ваши книги оказывают большое влияние как на домохозяек, так и на политологов. Вы успешно ведете телевизионное ток-шоу «Школа злословия», берете интервью у российских деятелей культуры и политиков. Чем объясняется ваша популярность?
У меня в России действительно широкая аудитория. Думаю, одна из причин в том, что я прибегаю к метафорам, что многим нравится.
В то же время я не боюсь юмора, который многих российских писателей пугает. Слишком концентрируясь на себе, они совершают большую ошибку. Вместе с чувст-вом юмора они утрачивают чувство меры и начинают считать себя великими. Юмор очень важен. В России без него невозможно выжить.
New Perspectives Quarter-ly (NPQ)
Бывший редактор греческого издания Майкл Скафидас взял интервью у Татьяны Толстой по заказу Global Viewpoint.
(c) 2007 Global Viewpoint. Distributed by Tribune Media Services, Inc.
Интервью дано на английском языке. На эстонский его перевел Марек Лаане. Русский перевод сделан с эстонского.
Татьяна Толстая
u2022 Родилась 3 мая 1951 года в Ленинграде. Внучка Алексея Толстого, дальняя родственница Льва Толстого. Сестра Наталья Толстая — тоже писательница.
u2022 Окончила отделение классической филологии ЛГУ.
u2022 Печатается с 1983 года. Автор шести книг, из которых наиболее известна «Кысь».
u2022 В 1990-2000 годах жила в США и вела в университетах курс русской литературы и основ писательского мастерства.
u2022 Ведущая популярного телевизионного ток-шоу «Школа злословия».
http://rus.postimees.ee/080607/glavnaja/za_rubezhom/17597.php
Пору Перестройки нельзя сопоставлять с Россией Путина, так как Россия Путина выросла из России Ельцина, а Россия Ельцина — это результат Перестройки, ставшей, в свою очередь, кульминацией нового образа мышления. В нашей сегодняшней памяти эти эпохи сплелись, и Россия Путина — это итог последовательного процесса, в ходе которого что-то добавилось, а что-то исчезло.
После ельцинской эпохи демократия в России заметно ослабла. То, что сейчас происходит в России, я бы вообще не назвала демократией. Незадавшийся путч коммунистов в 1993 году оказался так называемым триумфом новой свободы России. И свобода, завоеванная во времена Горбачева и Ельцина, пока еще остается.
Во всяком случае, молодое поколение к ней привыкло. Полностью отнять у него эту свободу невозможно, так как оно не знает другого, например, советского террора.
С одной стороны, молодежь воспринимает эту свободу как нечто само собой разумеющееся, а, с другой стороны, демократия, какой ее представляли в годы Перестройки, практически исчезла.
Ваш роман «Кысь» — это апокалиптическое представление о будущем. Действие происходит через 200 лет после гибели России. Пожилой тиран запретил книги и переписывает старых мастеров пера под своей фамилией. Общество погрузилось в духовный мрак. Это пре-дупреждение о том, что ждет Россию?
Это мое представление об определенных вещах, сценарий, который может стать реальностью не только в России, но и в любой точке мира. Люди и общества стоят перед одними и теми же опасностями и соблазнами.
Просто Россию я знаю лучше всего. И в России мы, после революций и Перестройки, снова возвращаемся к исходной точке. Это шаблон: все рушится, и приходится все начинать с начала.
Идея пришла ко мне в 1986 году, когда Перестройка только начиналась. Это можно назвать предвидением или предупреждением. Но я думаю, что это — некая тропа, которую я увидела за повторяющимся шаблоном. Мое воображение опиралось на случившиеся события и говорило о том, что страна живет по конкретным общест-венным шаблонам.
Когда россияне начинают понимать, что их страной управляют не так, как им хочется, они стремятся свергнуть правительство, считая его единственным виновником всех своих неудач и бед. Здесь и речи быть не может о культуре личной ответственности.
И главный герой «Кысь» понимает, что обманывающего народ правителя необходимо остановить и что народ должен взять власть в свои руки. Но на самом деле благородный рыцарь свободы в итоге превращается в орудие наводящего страх тирана. Такое уже не раз случалось в России.
Страна и культура рухнули в 1917 году, революция повергла Россию в жуткий хаос. Тогда было ясно, что царский режим несправедлив и царя надо свергнуть. Царя свергли, но то, что началось потом, было еще страшнее. Это я всегда помнила и никогда не забуду.
Я понимаю, что толкает людей на революции. Но все революции были, во всяком случае, для России, шагом назад. Если тут есть чему-то поучиться, то именно тому, что для любых перемен предпочтительнее эволюция, а не революция.
В сегодняшней России люди держатся за мифы и не хотят знать правду. Новые русские предпочитают свободе богатство, поскольку в каком-то смысле в России, по российским меркам, сейчас свободы достаточно.
Русские, как правило, не понимают, что свобода сродни самолету — она нуждается в заботе. Она может исчезнуть так же быстро, как появилась.
Быть богатым в какой-то степени хорошо. Богатство дает определенную свободу. В мире капитализма без денег нельзя быть свободным. И люди выбирают деньги, чтобы быть свободными, во всяком случае, они так думают. Но, гоняясь за деньгами, они теряют часть этой свободы.
В России люди не борются за свободу, но они и не являются рабами. Порой они даже не понимают, зачем им свобода. Не забывайте, что в России демократические выборы — новое явление, так же, как и стремление что-то изменить путем выборов.
После Перестройки наступил недолгий период относительной свободы, но коррупция не позволила ей укрепиться, и недолгая свобода стала угасать. Россияне чувствуют, что не в состоянии бороться с буйной коррупцией и с властью. Они считают, что это им не по силам.
После убийства журналистки Анны Политковской и бывшего агента КГБ Александра Литвиненко имидж России на Западе пострадал больше, чем когда-либо прежде. Запад обеспокоен тем, что в России начинается новый авторитарный период и что равнодушие россиян приведет страну в пропасть. В чем же правда?
Знаете, что я думаю? Я русская и я не знаю, в чем правда! Многие на Западе иначе понимают авторитарность. У нас на этот счет свое мнение.
Во-первых, мы привыкли к авторитарности. Для нас законы ограничивают свободу отдельного человека ради поддержания общественного порядка. Законы все расставляют по местам. В России люди относятся к законам не слишком серьезно — во всяком случае, пока сами с ними не сталкиваются.
Например, действия милиции в России направлены против людей, а не в защиту их интересов. Людям приходится изворачиваться, чтобы не сталкиваться с милицией, так как она — часть авторитарного режима. Это просто бюрократическая организация, которую режим использует, чтобы отнимать у людей деньги.
Так что на самом деле конкретный источник авторитарности и коррупции найти невозможно. Он не просто наверху, он — повсюду. Это — образ жизни России. Поэтому коррупция никогда не исчезнет.
Страна была коррумпирована во времена Ельцина, во времена Горбачева и до них. Хотя в эпоху Горбачева казалось, что коррупция пошла на спад, потому что тогда не было по-настоящему богатых людей. А сегодня их стало много. По мере накопления богатства крепнет и коррупция– в России эти два явления связаны между собой. Кончится ли это когда-нибудь? Не думаю.
Чувствовали вы когда-нибудь, что как писательнице вам в России чинят препятствия или угрожают?
Как это ни парадоксально, но нет. Все это не имеет отношения к моей писательской работе. В сфере литературы у нас нет никакой цензуры. Единственные, кто может ощущать опасность, это журналисты, такие, как Политковская. Они напрямую общаются с людьми, не желающими представать перед общественностью, так как им есть что скрывать.
Думаю, что своего рода цензурой оказывается страх. Но так было всегда. Честные журналисты попадают в такие ситуации везде — будь то Россия Путина или родина мафии Италия. Если они поднимают слишком громкий шум, их убивают.
Многие полагают, что у Политковской с кем-то возник конфликт, только мы не знаем, с кем. Я должна сказать, что она была личностью, раздражавшей многих. Она не гонялась за правдой, не особо заботилась об истине, она отстаивала справедливость в ее собственном понимании. И ее путь пересекся с кем-то роковым образом. Она знала об опасностях, но все равно шла дальше.
Является ли работа писателя в России нравственной обязанностью? Связана ли она с политикой?
Отнюдь. Я не верю в то, что труд писателя как-то связан с моральными обязательствами. Двести лет назад Александр Сергеевич Пушкин заложил фундамент современной русской литературы. Литература была и до него, но не это важно.
Пушкин никогда не считал литературу нравственной обязанностью, для него она была чистым искусством, свободным от любых догм и моральной ответственности. Для него единственным судьей был писатель.
Я бы осмелилась сказать, что после него никто из хороших писателей не сумел обрести такую внут-реннюю свободу. Многие российские писатели описывали состояние общест-ва, ведь общественные условия в России всегда были плохими! Когда писатель видит несправедливость, особенно те ужасы, что творились в прошлом, он все равно существует как писатель и сохраняет свое достоинство.
Вы очень популярны в России. Ваши книги оказывают большое влияние как на домохозяек, так и на политологов. Вы успешно ведете телевизионное ток-шоу «Школа злословия», берете интервью у российских деятелей культуры и политиков. Чем объясняется ваша популярность?
У меня в России действительно широкая аудитория. Думаю, одна из причин в том, что я прибегаю к метафорам, что многим нравится.
В то же время я не боюсь юмора, который многих российских писателей пугает. Слишком концентрируясь на себе, они совершают большую ошибку. Вместе с чувст-вом юмора они утрачивают чувство меры и начинают считать себя великими. Юмор очень важен. В России без него невозможно выжить.
New Perspectives Quarter-ly (NPQ)
Бывший редактор греческого издания Майкл Скафидас взял интервью у Татьяны Толстой по заказу Global Viewpoint.
(c) 2007 Global Viewpoint. Distributed by Tribune Media Services, Inc.
Интервью дано на английском языке. На эстонский его перевел Марек Лаане. Русский перевод сделан с эстонского.
Татьяна Толстая
u2022 Родилась 3 мая 1951 года в Ленинграде. Внучка Алексея Толстого, дальняя родственница Льва Толстого. Сестра Наталья Толстая — тоже писательница.
u2022 Окончила отделение классической филологии ЛГУ.
u2022 Печатается с 1983 года. Автор шести книг, из которых наиболее известна «Кысь».
u2022 В 1990-2000 годах жила в США и вела в университетах курс русской литературы и основ писательского мастерства.
u2022 Ведущая популярного телевизионного ток-шоу «Школа злословия».
http://rus.postimees.ee/080607/glavnaja/za_rubezhom/17597.php
Прямая ссылка Добавил: Vitaly 09.06.2007 09:08
Саммит G8 завершился: лидеры пригрозили Ирану, помогли Африке, но не договорились о Косове и глобальном потеплении | А Вам слабо выстроить такое? (6 фото)
