Третье марта 2008 года. Темнота. Впереди пять легковых автомобилей, в буквальном смысле слова ползущих хвостом за огромной оранжевой спецмашиной, посыпающей дорогу какой-то крошкой, то ли песком и солью, то ли «химией». Наконец все автомобили поочередно обходят оранжевую «дуру», настает наша очередь. Водитель Сергей включает поворотник и начинает обходить спецмашину. Я машинально смотрю на часы и на спидометр и отмечаю про себя: скорость всего 40 километров, а время уже поджимает, встреча должна состояться через 15 минут.

И тут легкий кузов джипа заносит в сторону и нас разворачивает «мордой» к спецавтомобилю, который, не сбавляя скорости, неумолимо надвигается на джип. Лицо водителя оранжевой махины спокойно и бесстрастно.

Джип идет юзом в противоположную сторону и, несмотря на все усилия Сергея, автомобиль несет в сторону кювета, не огражденного отбойниками, о которые джип пошвыряло бы из стороны в сторону, но мы бы отделались малой кровью. Но после ремонта шоссе вместо ровного поля нас принимает в свои объятия канава глубиной никак не менее двух метров. Я, пристегнутая ремнем безопасности, по инерции пытаюсь еще упереться ногами в пол джипа, но мои усилия перед надвигающейся бедой тщетны. Джип делает кульбит...

Оранжевая махина спокойно проезжает мимо нас, не поинтересовавшись, остались ли мы живы. Через несколько минут к нам подбегают мужчины из легкового автомобиля, увидевшего наш «нырок» в канаву. Они вызывают спасателей, полицию и скорую помощь.

Да вы, сэр, пьяны!

Оказавшийся ближе всех к месту происшествия полицейский патруль первым делом предложил Сергею дыхнуть в алкометр – старый шведский «светофор», цветовые индикаторы которого показывают только наличие или отсутствие алкоголя в крови, не давая никакого цифрового изображения. Сергей дыхнул. Полицейский посмотрел на алкометр и каким-то образом «увидел» цифры: «У вас остаточная степень алкогольного опьянения – 0,18 промилле». «Этого не может быть!» – изумился Сергей и снова дыхнул в тот же самый алкометр, который на сей раз показал, по словам полицейского, уже 0,24 промилле. «Все, – заявили стражи порядка, – составляем протокол!» Но водитель уперся: «Не буду подписывать! Я трезвый».

Подъехавший на место ДТП другой экипаж, вызванный на эту аварию, достал дигитальный алкометр, который дважды показал, что Сергей трезв аки стеклышко. Первый экипаж, успевший передать по рации, что у водителя джипа зафиксировано алкогольное опьянение, увидев такой поворот событий, быстренько уехал. Водитель джипа по совету второго экипажа – чтобы потом не оспаривать разночтения в показаниях алкометров – отправился в больницу сдавать анализ крови, который подтвердил, что Сергей абсолютно трезв.

Алкометр – не измерительный прибор

Чтобы закончить тему алкометров, следует, прежде всего, сказать, что алкометры до сих пор не признаны в Эстонии измерительными приборами и, как сказал ведущий инспектор дорожной службы Идаской префектуры Хейки Линдус, полиция не может назначить штраф, если водитель не признает показания алкометра. По словам офицера, наиболее точными являются дигитальные алкометры, а газоанализаторы, именуемые в народе «светофорами» и подаренные много лет назад шведами, во многом зависят от температуры воздуха: «Проверку этих алкометров мы делаем один раз в две недели прямо у себя, не отправляя их в Таллинн». Что должны были сделать полицейские, увидев, что алкометр, который они дали водителю джипа, неисправен? «Сдать на поверку», – лаконично ответил Хейки Линдус. И добавил: «Летом “светофоры” работают более исправно, чем зимой». Остается добавить, что 26 июля было вынесено постановление о прекращении делопроизводства в отношении Сергея...

«Бомба замедленного действия»

И, наконец, последнее по поводу алкометров, что не мешало бы напомнить читателям, не владеющим специальными знаниями инженера-вентиляционщика, понимающего, как действуют вихревые (турбулентные) потоки в закрытом сосуде, к которым относятся некоторые алкометры, используемые в Эстонии (в том числе и пресловутые «светофоры» и Lion SD400): через этот прибор вполне реально заразиться любым инфекционным заболеванием, вплоть до гепатита, туберкулеза и СПИДа. Практически все медики, кстати, отлично знают об этом «замечательном» качестве алкометров и отказываются дышать в них.

Я помню, как экс-комиссар дорожной полиции Нарвы Эдуард Дегель еще четыре года назад сказал по поводу Lions SD400, который чистят раз в шесть месяцев и калибруют раз в четыре недели в Таллинне: «Я как-то присутствовал при открытии колбы и был шокирован: в ней скопилось столько засохших слюней-соплей! Разумеется, мы, полицейские, не хуже врачей знаем, какую угрозу для здоровья представляет алкометр...» И то, что полицейский во время операции под названием «Дуют все» при вас разрывает полиэтилен и достает новую трубку, которую вставляет в алкометр, ничего не меняет: смена насадки не избавит дующего от возможного инфицирования.

Неумелый врач

А тогда, 3 марта, крыша джипа над моей головой оказалась проломленной и не позволяла выпрямиться. Кровь заливала лицо, а страшная, усиливающаяся с каждой секундой боль в шее дала понять, что положение более чем серьезное. Пришлось отказаться от предложения спасателей вытащить меня из покореженного автомобиля. «Скорая» приехала минут через двадцать, которые показались вечностью. Врач «скорой», услышав мое предположение о переломе позвоночника, столь неуклюже обвил мою шею специальным воротником, повернув голову влево, что я заорала от боли как сумасшедшая и потребовала снять воротник. Повторные попытки оказались неудачными.

В итоге мне со сломанным позвонком пришлось... на своих ногах подниматься вверх по канаве к машине «скорой помощи». Вот так – без воротника – по городским ухабам меня и довезли до больницы. Чтобы как-то облегчить страдания от тряски, я держала свою голову руками, словно драгоценный сосуд, а сидевшая рядом медсестра, стараясь поддержать морально, уговаривала: «Потерпи немножечко, уже близко...», на что врач рявкнул, чтобы она прекратила сюсюкать со мной.

Честь мундира важнее пациента

Тогда я даже не задумывалась о том, чем может закончиться для меня решение врача «скорой» транспортировать меня до клиники без воротника, теперь знаю: врач рисковал моей жизнью! В любой момент могло произойти смещение осколка раздробленного позвонка и... В лучшем случае – паралич, в худшем (хотя неизвестно, что в данном случае хуже) – мгновенная смерть.

Чуть более года назад я писала о том, что по количеству смертных случаев Нарвская скорая помощь является в Эстонии лидером. После того как на собственной шкуре узнала, что находилась по вине врача этой службы на волосок от гибели, у меня возникло несколько вопросов к руководителю Нарвской службы скорой помощи Пилле Летюка. В частности, как часто медики скорой проходят тренинги и можно ли перевозить пострадавших с переломами шейного отдела позвоночника без воротника? При этом я отметила, что пострадавшая, когда ее достали из машины, от воротника не отказывалась. Ей его просто не предложили.

Судя по ответу, с тренингами проблем нет: их проводят регулярно прямо в Нарве. Без воротника, пояснила Пилле Летюка, пострадавших с переломами позвоночника перевозить нельзя. На мой вызов, по ее словам, выезжал доктор Юрий Меркурьев, который пояснил, что во время транспортировки в больницу пострадавшая... сама сняла воротник, потому что за него зацепились волосы. Словом, сказал неправду. Слава богу, что я не стала очередной жертвой «профессионализма» медиков Нарвской скорой помощи, но ведь кому-то повезет меньше, чем мне...

Когда Пилле Летюка узнала, что пострадавшей была я, то заявила: «Считаю некорректным, что вы не обратились с жалобой ко мне. Тогда я говорила бы с медиками по-другому». И добавила: «Лучше бы врач получил выговор, чем его имя появится в прессе. У них такой каторжный труд!» И через несколько дней добавила: «Медсестра и врач не помнят, предлагали ли они вам воротник в карете «скорой помощи», но говорят, что вы от него отказались, потому что он громоздкий и неудобный». В общем, виноватой оказалась я. Правда, Пилле Летюка сообщила, что доктор Меркурьев за грубое отношение к пациенту будет наказан.

P.S. Чуть позже я узнала, что причиной ДТП стал «черный лед», из-за которого, по словам полицейских, на том же участке дороги (на расстоянии примерно 300 метров) за полчаса произошло три аварии, из которых две, включая нашу, оказались тяжелыми. Этот участок дороги близ Пеэтерристи, по неофициальным сведениям из полицейских источников, и раньше являлся очагом повышенной опасности, а теперь, после того как появились еврокюветы, данный участок стал «дорогой смерти».

Может быть, Департамент дорог все-таки задумается над тем, что человеческая жизнь дороже затрат, необходимых на установку ограждений на этом и других опасных участках эстонских «дорог смерти»?

Фото из архива автора: Если бы не еврокювет, то наш джип просто съехал бы с обочины в поле, как и эта машина...

Светлана Логинова

"День за Днем" 26 сентября 2008 года

svetlanalo@dzd.ee

www.dzd.ee