Речь именно о несовершенстве владения, а не о незнании, потому что без знания государственного вовсе нельзя быть госслужащим, в том числе педагогом в русской школе, работать в сфере услуг, торговли, здравоохранения. Причем, инспекция осуществляет надзор и за соответствием официального употребления языка литературной норме. Можно представить, как реагировала бы подобная инспекция при таких нравах, если бы существовала в России и прислушивалась к речам некоторых наших депутатов или чиновников высокого уровня. Но считается, что демократия не у нас, а «у них»...

«Стучали» на русских в Эстонии и раньше, без этой формы, просто теперь процесс стал технологичнее и удобнее. Генеральный директор Языковой инспекции Ильмар Томуск отрапортовал: в его ведомство идут сотни жалоб по электронной почте и по телефону. В 2010-м, например, 200 раз жаловались по Интернету и 80 по телефону, в 2009-м – 210 раз по Интернету и 121 по телефону. Однако наказания - штрафы и увольнения – применяются «по-демократически». По крайней мере, это следует из некоторых отчетов. Так, мэрия Таллина взялась проверять жалобу на то, что в городском детском доме будто бы увольняют русских специалистов. Мэрия отрапортовала: неправда. Оказалось, что осенью 2009 года детский дом проверили специалисты Языковой инспекции, выдавшие 22 предписания на улучшение знаний эстонского для тех, кто владел государственным языком не в соответствии с требованиями. Однако санкции применять не пришлось. 19 человек уволились сами.

Пару лет назад в Эстонии разразился скандал. Обычный таксист, которого уволили после того, как на него «настучали», не стал в отличие от других молчать и написал жалобу в правозащитную организацию «Amnesty International» («Международная амнистия»). Заметим специально для русофобов: к России эта организация отношения не имеет, основана в Великобритании, за свою работу удостоена Нобелевской премии мира. Так вот: после проверки жалобы «Amnesty International» направила премьер-министру Эстонии письмо, в котором назвала Языковую инспекцию карательным органом. Организация пришла к выводу, что люди в Эстонии запуганы Языковой инспекцией, осудила эстонских чиновников, которые пытаются усугубить и без того невыгодное положение языковых меньшинств на рынке труда.

Позднее МИД Эстонии получил упомянутое письмо и из комитета ООН по борьбе с расовой дискриминацией. Предлагалось не делать в стратегии интеграции акцент на эстонский язык, не применять для этого Языковую инспекцию. Комитет ООН посоветовал пересмотреть к августу 2011-го функции Языковой инспекции так, чтобы они не вызывали недовольство в обществе и не служили основанием для дискриминации. Эксперты комитета высказались за использование двух языков в сфере услуг в гражданском секторе. Появление специальной формы для «стукачей» на сайте Языковой инспекции, видимо, и является реакцией на советы ООН и «Amnesty International».

Заметим еще и то, что в стране есть регионы, где подавляющее большинство населения – русское. Например, в главных промышленных центрах Эстонии – Нарве и Силламяэ – больше 80% жителей – русские. Эстонцев – 3-4%. В Кохтла-Ярве четыре пятых – русские. Но это не имеет значения – требования по знанию государственного языка все те же.

Впрочем, принципиальность Языковой инспекции подвергается жестокому испытанию, когда речь идет о политической выгоде. Так, на улицах Нарвы однажды можно было увидеть предвыборные плакаты партии «Союз Отечества и Республика» на русском языке без эстонского перевода. А это – нарушение. В этой связи в Эстонии с иронией вспомнили, как Языковая инспекция потребовала обеспечить переводом на государственный язык плаката с русской надписью «Жираф большой – ему видней». Впрочем, послабление к политическому плакату в Нарве понятно, ведь представителем той партии является глава Языковой инспекции Ильмар Томуск.

Власти Эстонии на словах проявляют заботу о русском населении, составляющем 25%. Применяя орудие Языковой инспекции, они ведут речь об интеграции. Есть, кстати, и специальные программы, позволяющие осуществлять процесс интеграции молодого поколения. Речь о «языковом погружении». Это форма обучения в рамках государственной программы с помощью навязывания в течение длительного времени общения исключительно на эстонском языке. Многие специалисты считают этот процесс не интеграцией, а ассимиляцией. Дело в том, что к программе «языкового погружения» присоединяются даже детские сады. Власти Эстонии утверждают, будто в результате дети успешно овладевают знаниями в объеме государственного учебного плана и владеют родным языком на том же уровне, что и их сверстники, обучающиеся на русском языке. Но так ли это?

Известный в Эстонии журналист, культуролог, имеющий квалификацию учителя эстонского языка (как иностранного) Родион Денисов предупреждает: «Мне лично довелось общаться с учащимися и родителями одной из «продвинутых» русских школ Таллинна, практикующей «языковое погружение» с 1 класса. Конечно, результаты в сфере владения госязыком очевидны, а вот с родным языком у многих явные проблемы. Мало того, что дети не в состоянии назвать многие предметы и понятия на русском, так еще некоторые из них начинают к 4-му классу говорить с очевидным эстонским акцентом. Большие проблемы наблюдаются у многих ребят и с правописанием на родном языке. Оппоненты скажут, что в этом вина родителей. Возможно, но давайте все-таки определимся, зачем мы отправляем детей в школу? Только затем, чтобы они выучили эстонский, или все-таки что-то еще?»

В статье «Куда ведет «языковое погружение?» он рассказал о своем наблюдении: «Я неоднократно сталкивался со случаями, когда отпрыски русских родителей, учащиеся в эстонских школах, вдруг начинали стыдиться своих предков, а слово «русский» для них становилось сопоставимо с ругательством. Также в этом случае следует смириться с тем, что эти дети практически не будут читать и тем более писать по-русски».

Не это ли является одной из главных целей Языковой инспекции и некоторых государственных программ Эстонии?

Таллин

24 января 2011 года 12:06

www.svpressa.ru